Слухи, что «Дом-2» закроют - «Грязный пиар»?

«Дом-2» идет на ТНТ уже очень давно – с 2004 года. Я не могу согласиться с тем, что его пора закрывать, потому что я не считаю, что когда-то его было пора открыть.

 

Хуже только то, что после финала «Дома-2» обязательно возникнет «Дом-3». И никакой Общественный совет по нравственности на телевидении не спасет население России от этого проекта.

 

А жаль, поскольку этот проект служит дурную службу современной российской ментальности.

 

Коммерческое телевидение по-русски – страшная штука. Она возвращает в виртуальной реальности то, от чего мы вроде бы так мечтали освободиться в доподлинной жизни.

 

В «Доме-2» в наши дни модифицируется советское хамство, страсть унижать человеческое достоинство и плотоядное рвение попирать приватность.

 

Стоило столько выступать против бараков и коммуналок, чтобы построить нечто структурно аналогичное. Только с новым дизайном мебели, пестренького постельного белья, тренировочных костюмчиков и посуды.

 

Элементы быта смотрятся как декорации из-за полного отсутствия нормального жизненного процесса, в котором у людей должны быть дела, обязанности и другие рефлексы помимо замедленного словоизвержения на камеру.

 

Дизайн новый, а психология коммунально-барачная.

 

Я уж не говорю про инфантилизм. Ходит по интерьерам фальшивого жилища здоровенный детина – тот, кому за 30, как сказали бы в советские годы, – и выдает мерзостные аттестации участнице проекта, с которой он несколько дней продержался в совместной сексуальной жизни.

 

Это после того, как девушка про него тоже сказала такое, чего, наверное, лучше не говорить никому, если есть хотя бы шанс столкнуться с этим человеком когда-нибудь в метро.

 

Девушке 25 лет, но вид у нее весьма матерый. И все-таки она еще маленькая по меркам домских представлений о такте. Но парень-то совсем большой дядя. Однако ведет себя так, как будто его вчера из ПТУ выгнали.

 

Есть здесь и свои училки в очках, которые исправно ведут индивидуальные беседы с трудными обитателями. Как же не надавать советов низшему звену проекта. Дочка почившего политика перестройки являет особо яркую пародию на патернализм в этой колонии свободного режима.

 

Участники демонстрируют непрошибаемое бесстыдство, нечувствительность к оскорблениям и полное отсутствие самоуважения. Потому что ведь любой нормальный человек с самоуважением не стал бы по 40 раз, запинаясь, путаясь в конструкциях фраз и слогах слов, выяснять отношения на камеру, переспрашивая, так ли он понял или не так, случайно это вырвалось у партнеров или намеренно, и был ли то просто намек или же неприличный намек.

 

Нормальный, уважающий себя человек плюнул бы на все и ушел бы с такого проекта через час-два после старта.

 

«Дом-2» резко понижает порог эмоциональной терпимости к унижению. Если порог таков, то с его обладателями потенциально можно вести себя как угодно, не церемонясь и не опасаясь получить по физиономии.

 

Унижение – это нормально по этике «Дома-2», это хороший повод для общения. Оскорбление – это прекрасный трамплин для разговора по душам.

 

В этом смысле «Дом-2» действительно уже который год ведет воспитательную работу по формированию привычки к социальной беззащитности. Готовность быть пассивным объектом агрессии и умение психологически давить и подавлять выдается за полезные качества для адаптации и выживания.

 

В сознание телеаудитории хронически проецируются идеалы социального поведения, которые не совместимы с нормальной жизнью среди нормальных людей.

 

Но кто сказал, что проект имеет дело с нормальными людьми? Или, скажу обтекаемо, с такими же, как все мои знакомые. А мои законопослушные, неконфликтные и вполне социализированные знакомые, занятые своими любимыми профессиями, никогда бы не согласились участвовать в «Доме-2».

 

Разве что под страхом несправедливого тюремного заточения. Правда, подозреваю, что после месяца-двух попросились бы на каникулы — в одиночную камеру.

 

Это опять же грязные слухи, что в «Дом-2» приходят те, кто очень хочет славы или мечтает о социальной карьере.

 

В «Дом-2» приходят те, кто не в состоянии догадаться, что есть много других, более достойных способов добиваться и славы, и повышения социального статуса, и денег.

 

А если и догадываются, то предпочитают всем прекрасным профессиям вроде актера, ведущего, психолога, менеджера по работе с персоналом (можно добавлять и добавлять) профанирование публичного общения на камеру. Идет поиск прямой дороги в звезды без овладения хотя бы какими-нибудь профессиональными навыками.

 

Я не хочу банально отождествлять участие в подобных проектах с проституцией.

 

Я искренне считаю, что занятие проституцией гораздо честнее и квалифицированнее.

 

Во-первых, оно не подразумевает, что его непременно покажут в телеэфире. Оно остается в чьем-то приватном мире, от которого посторонние люди защищены.

 

Во-вторых, проституция – это все-таки труд по доставлению приятных ощущений мало знакомому другому. А это надо уметь. В том, чтобы обливать мало знакомого другого грязью и обрушивать на него свою бестактность и духовную пустоту, большой сноровки не требуется.

 

Впрочем, есть стойкое ощущение, что участники «Дома-2» занимаются чем-то неприличным — но не друг с другом, а с телевидением. Они слишком хотят почувствовать его любовь. И еще острее переживают свою любовь к телевидению.

 

Наличие телезаписи для участников «Дома-2» — нечто вроде наркотика. Они хотят пребывать внутри телевидения. Им нужно, чтобы их показывали, показывали и показывали. Им нужно, чтобы камера работала на них, а они — валяли дурака на камеру.

 

А когда человеку нечего особо сказать и сделать, но быть предметом показа очень хочется, человек начинает экстериоризировать свое мутно-темное пустое нутро в кадр. Телевизионный эксгибиционизм или телевизионная озабоченность — можно называть как угодно.

 

ТВ сулит славу, богатство, жилье в Москве и прочие приятные вещи, но на самом деле просто использует душевный недуг в своих коммерческих интересах.

 

ТВ добилось, что в массовом сознании развивается принципиально ошибочное представление о славе. Слава — это не тогда, когда тебя зафиксировали, показали на всю страну, чтобы заполнить эфир и получить под этот эфир рекламу, а потом благополучно забыли о тебе и больше никогда не вспомнили.

 

Само выражение «минута славы», введенное в оборот Первым каналом, совмещает несовместимое. Слава не может длиться минуту. Слава — это нечто, вырывающее человека из быстро текущего и необратимого времени и приобщающее его к вечности.

 

Слава — это когда память о человеке дольше не только его пребывания на экране. Когда о человеке помнят не потому, что его постоянно показывают, а ровно наоборот — его стараются почаще показывать благодаря его деятельности и талантам. Славы задом наперед жаждут в «Доме-2».

 

Данное реалити-шоу вызывает во мне эстетические страдания — и роли, и исполнители программно не хороши. «За человека страшно мне», — как говаривал Гамлет в переводе Николая Алексеевича Полевого.

 

И дело совсем не в том, что в «Доме-2» якобы много нецензурной ругани и даже секса. Последнего, видимо, не могу дождаться по причинам эстетической нетерпимости к дневной домской реалити. А ругательства — единственно терпимые мгновения. Ведь на нецензурных словах включается пикалка, и, стало быть, вербальный ряд исчезает хотя бы на несколько мгновений.

 

Когда одни уже успели ненормативно выругаться, а другие еще не успели им цензурно ответить — наступает мое маленькое зрительское счастье.

Источник //www.chaskor.ru